7 февраля 2022 г.

Еще одной ценностью, доставшейся Ружанам от Сапег, стал Троицкий костел, построенный в 1615-1617 гг. в готико-ренессансных формах. Первоначально костел строился монашеским орденом кармелитов босых, а позже перешел к доминиканцам.


Над основным однонефным объемом храма доминирует четырехъярусная башня, завершенная высоким шатром. В 1768 году с северной стороны храма была пристроена часовня Святого Креста, а в 1787 г. симметрично ей возвели часовню Святой Барбары. К алтарной апсиде костела примыкают такие же по высоте сакристии. Реконструкцией святыни в 1780-е годы занимался Ян Самуэль Беккер — придворный архитектор Александра Михаила Сапеги. Костел сильно пострадал во время пожара в 1895 г., но был восстановлен.



Аскетичный внешне, храм впечатляет пышностью внутреннего убранства. Главный алтарь, сохранивший свой облик с первой половины 17 века, оформлен в виде четырехколонного портика из темного мрамора с позолоченными коринфскими капителями. В центре — Распятие Христа, над которым — всевидящее око Бога Отца, еще выше — Святой Дух в образе голубя. Алтарь украшают скульптуры ангелов и лепной орнамент. По сторонам колонн размещены деревянные полихромные скульптуры святых Петра и Павла.



В целостную сакральную композицию алтаря включен герб Сапег. Вензель магнатов присутствует в рисунке кованой предалтарной ограды, а также в оформлении почетной скамьи, на которой во время службы сидели представители рода. Амвон и орган украшены резным полихромным орнаментом.

Два боковых алтаря храма выполнены в 18 веке в виде портиков в стиле раннего классицизма, каменные скульптуры Иисуса и Марии — в конце 19 века. Своды храма украшают декоративные и сюжетные композиции на евангельские темы, выполненные при реконструкции храма во второй половине 18 века. Фрески того времени находятся и в боковых часовнях храма.



Одна из часовен в костеле посвящена святому Казимиру. Его фигура на иконе времен Александра Сапеги напоминает и королевский портрет, и фигуру триумфатора. В правой руке святого крест, в левой — ветка лилий как символ чистоты и непорочности. На столике лежит корона, а внизу забавляются два путти.



В костеле сохранился памятник маршалку Стародубского повета, мечнику и хорунжему ВКЛ Болеславу Биспингу фон Галлену (?1710-1785), выполненный из искусственного мрамора скульптором Иосифом Прукнером. Над портретом Б. Биспинга, окаймленным лавровым венком, парит трубящий ангел, а внизу — скульптура скорбящей женщины. Болеслав Биспинг был другом Александра Михаила Сапеги, а после их смерти возникла красивая легенда. Мол, переживший своего друга Александр Михаил Сапега приказал похоронить себя в Деречине в одной могиле с Биспингом. На самом деле Сапегу похоронили в родовой усыпальнице в Березе Картузской.



Почти напротив Троицкого костела на рыночной площади Ружан сохранилась Петропавловская церковь (1781 г) и двухэтажный жилой корпус монастыря базилиан (1784-88 гг).



Современный облик комплекс принял в 1780-е годы, после того как по проекту Яна Самуэля Беккера были перестроены церковь и монастырь, возведенные в 17 веке при Казимире Льве Сапеге. После Великой Отечественной войны в здании бывшего монастыря располагалась поликлиника, Центр детского туризма.



Главный фасад церкви выполнен в виде щита, прикрывающего основной объем здания. Портал главного входа объединен с окном второго яруса. Ранее, когда церковь была униатской, главный фасад украшали деревянные скульптуры апостолов Петра и Павла. Их убрали после передачи церкви православным в 1838 году. Тогда же произошли изменения во внутреннем убранстве храма, появился иконостас.



В интерьере церкви сохранились двухэтажный жилой корпус монастыря базилиан (1784-88 гг)., выполненные в синих, коричнево-красных и охристых тонах. Росписи пострадали во время пожара 31 августа 1875 г., после которого остались лишь стены и часть перекрытий над алтарем. В начале 20 века их обновили.



На потолке главного зала и апсиды находится роспись на тему «Преображение». В своде апсиды помещена роспись «Бог Саваоф», выполненная художником Фусгордом. На северной и южной стенах около иконостаса в медальонах — изображения апостолов Петра и Павла.



В церкви хранится чудотворная икона Матери Божьей Ченстоховской. Именно эта икона, как утверждают местные жители, сохранила храм от пожара, случившегося 5 мая 1895 г. В тот день выгорело почти все местечко, а церковь уцелела, «даже не почернела от дыма, который со всех сторон окутывал её, — только стекла потрескались от огня».
Во время Первой мировой войны в августе 1915 года Ружаны заняли кайзеровские войска. С северной стороны церковной каменной ограды были похоронены немецкие солдаты. Общим памятником им стал плоский гранитный камень с готической надписью на немецком языке: «Храбрые не умирают». Позднее он был включен в церковную ограду, а после ее ремонта в феврале 2018 г. куда-то исчез.

В самом начале Великой Отечественной войны немцы оснастили в церкви лазарет-тюрьму. Во дворе размещались пленные, в церкви — раненые. За царскими вратами на престоле под иконой с изображением Иисуса Христа, вручающего ключи апостолу Петру, советский военврач Виктор Лекомцев делал операции. И хотя ранения были тяжелыми, многих удалось спасти. В это время священником церкви был Иоанн Навродский. Умерших от ран воинов отец Иоанн лично хоронил здесь же в ограде церкви и на городском кладбище. Священник составил списки из 26 имен с указанием информации о каждом из них, благодаря чему некоторым потомкам удалось почтить память своих близких, приехав после войны в Ружаны.



Благодаря отцу Иоанну были спасены жизни всех ружанских мужчин. Когда двое советских солдат, укрывшихся на чердаке одного из домов, обстреляли немецких мотоциклистов, всех мужчин, начиная с подросткового возраста, немцы согнали под дулами автоматов за церковную ограду. Отец Иоанн в сопровождении плачущих жен и матерей отправился в немецкую комендатуру и лично поручился, что никто из жителей не причастен к гибели немецкого солдата. В качестве гаранта спокойствия в местечке он предложил в заложники себя, свою жену Лидию Ивановну и двух дочерей — шестилетнюю Лиду и годовалую Милочку. Случилось невероятное: немцы вняли мольбам священника и отпустили ружанцев...

В дальнейшем Иоанн Навродский не раз рисковал своей жизнью, скрывая бежавших из плена красноармейцев и переправляя их в партизаны, помогал местным евреям, которые прятались в руинах сапежинского дворца. Только после его смерти родные и близкие узнали, что за героические действия по спасению раненых воинов он был награжден орденом Красной Звезды. Отец Иоанн умер в сентябре 1961 года, его могила находится недалеко от захоронения красноармейцев.

О трагических страницах истории — Великой Отечественной войне — напоминают нам два памятника, установленных недалеко от храма в центре рыночной площади. Один из них посвящен павшим советским воинам, второй — сожженным деревням Пружанского района. Из 51 деревни, уничтоженной карателями, 6 так и не были восстановлены после войны. Страшная трагедия разыгралась в деревне Байки 22 января 1944 г. Окружив населенный пункт, каратели согнали жителей в сарай. Мужчин сразу же расстреляли, а женщин, стариков и детей сожгли заживо. В одночасье не стало деревни, а вместе с ней — 987 ее мирных жителей.



В годы войны были уничтожена и еврейская община Ружан. Напоминанием о ней служат сохранившиеся здания синагогального двора, расположенные вблизи рыночной площади на улице Я. Коласа.



Точная дата строительства синагоги в Ружанах неизвестна. По одной из версий она была построена во второй половине 19 в., по другой — в 1775 г. по проекту Яна Самуэля Беккера. Ружанская синагога является почти точной копией Слонимской, только меньше своего прототипа в три раза. Внутри здания сохранилась бима. Синагога действовала до 1940 года. Сейчас здание заброшено и постепенно разрушается. Рядом с бывшей синагогой сохранилось здание иешивы. После войны здесь размещались последовательно склады, мельница, котельная и гараж.



Первое упоминание о еврейской общине в Ружанах относится к 1623 г. В 1629 г. Лев Сапега дает разрешение евреям селиться в местечке, иметь здесь дома и синагоги. В завещании он потребовал от своих потомков сохранить эти права на вечные времена. В 1657 г. в Ружанах произошли драматические события. За два года до этого незадолго до праздника Песах в еврейском квартале был найден труп христианского ребенка. Молва обвинила в убийстве евреев, но владелец Ружан Павел Ян Сапега (1609 — 1665), потребовал рассмотреть дело в суде.
Через два года, воспользовавшись его отсутствием, христиане всё-таки учинили свой суд и потребовали выдать преступников. Чтобы спасти от погрома весь ружанский кагал Исраэль бен Шалом и Товия бен Иосиф взяли вину на себя. В память о своих спасителях евреи поставили каменный памятник на кладбище.

Среди потомков одного из казненных был писатель Меир Кринский (1863-1916).
В 18–19 вв. Ружаны были центром еврейской учености, здесь жили знаменитые раввины (в том числе Мордехай Гимпл Яффе (1820–1891), была создана одна из первых в России групп Ховевей Цион, ставившей своей целью переселение евреев на их историческую родину. В Ружанах родились многие знаменитости: премьер-министр Государства Израиль Ицхак Шамир, писатели Иехиэль Пинес и Арон Любошицкий (1874–1942), американский художник Луис Рыбак и писатель, журналист Эпстейн Мелех.

О владельцах Ружан — Сапегах, о тайнах, которые хранят величественные руины дворца, читайте в нашем следующем материале. А увидеть Ружаны и узнать подробнее об интереснейшей его истории можно на экскурсии "Страницы каменной летописи" https://viapol.by/assembly/3.2.htm — по четвергам и субботам мы отправляемся в этот край...

31 января 2022 г.

Старинное местечко Ружаны возникло на пересечении важных торговых дорог, соединивших Слоним и Брест, Волковыск и Коссово. Центром его жизни была рыночная площадь, на которой, как и в былые времена, возвышаются Троицкий костёл и Петропавловская церковь. Особый шарм Ружанам придают старые «каменицы», сохранившиеся на площади и близлежащих улицах. Увидеть Ружаны приглашаем в эту субботу на экскурсии "Страницы каменной летописи" https://viapol.by/assembly/3.2.htm. И весь год по четвергам и субботам!


Человеку практичному в названии Ружаны слышится слово «рожь», набожному — «ружанец» (так называют шнурок с нанизанными бусинками для подсчета прочитанных молитв), романтику — имена Ружы и Анны — легендарных дочерей-красавиц одного из владельцев местечка.
В одной из легенд говорится, что в глубокой древности простые люди в здешних местах много терпели от князей, которые отбирали у них лучшие земли и ставили новые межевые знаки-камни. В поисках правды крестьяне отправились к мудрому князю Ладимеру и получили совет занять свободные земли, расположенные выступом (рогом) на берегу реки. От того и назвали поселение Рожаны.

Еще одна легенда повествует, что когда-то на месте Ружан был дремучий лес, в центре которого находилось капище языческой богини красоты и любви Лады с огромной поляной диких роз. Однажды на поляне появились два молодых воина, навстречу которым вышла юная и пригожая жрица. Один из воинов влюбился в девушку и попросил у верховного жреца разрешения жениться. Жрец ответил, что девушка сможет решить свою судьбу, когда на поляне расцветет роза цвета солнечных лучей. Юноша дал своей любимой имя Ружана. Поселившись с другом на опушке, он стал ожидать появления чудесной розы и, однажды, потеряв терпение, принялся корчевать кусты. Пораженная святотатством возлюбленного, молодая жрица вскоре умерла, а перепуганные юноши покинули это место. Память о тех далёких событиях и девушке Ружане сохраняется в современном названии местечка.

Первые документальные упоминания о Ружанах содержатся в хозяйственном списке от 28 марта 1490 г., по которому «Лососин с местечком Ражана…» и другими поселениями переходит к королю Казимиру Ягелончику (1440 — 1492). Среди владельцев Ружан в 16 веке упоминаются Тышкевичи, Хадкевичи, Брюханские.



В 1598 г. Ружаны купил Лев Сапега, что в корне изменило судьбу местечка. Подобно тому, как для Радзивиллов родовым гнездом был Несвиж, для многочисленных представителей рода Сапег родными пенатами стали Ружаны. Сюда они стремились после ратных подвигов и государственных дел, здесь принимали королей и князей, хранили основные ценности рода.
В начале 17 века при Льве Сапеге в Ружанах началось активное строительство: на рыночной площади появились торговые ряды, были вымощены улицы и подъезды к дворцу, в 1607 г. построена мельница-паперня. Местечко быстро разрасталось, и вскоре в нем было 400 домов, базилианская школа (открыта в 1615 г.), два монастыря, работали мануфактуры по производству печных изразцов и кирпича. О значении Ружан как торгового центра свидетельствует тот факт, что здесь имела своё представительство и собственные магазины гильдия менских купцов.



Уже в 1606 г. Ружаны назывались местечком, расположенным “... на большом гостинце, который ведет из Слонима до Берестья и на Подляшье, которым великие послы и торговые люди привыкли ездить”. Через него часто проезжали многие знаменитости, в том числе и Марина Мнишек. Она побывала здесь 23 марта 1606 г., направляясь в Москву, о чем сделала запись в своем дневнике.
Зимой 1826 г. через Ружаны проезжал декабрист, друг А. С. Пушкина Вильгельм Кюхельбекер. После поражения восстания декабристов он пытался покинуть пределы Российской империи. На минской «Сторожевке» в январе 1826 г. бдительный стражник заметил, что один из путников уж больно похож по описанию на государственного преступника декабриста Вильгельма Кюхельбекера, однако арестовать его не решился. Когда же, спохватившись, отправили погоню вслед за беглецом, было уже поздно. Кюхельбекеру удалось добраться до Праги — предместья Варшавы, — где он и был арестован… Вполне вероятно, что здесь, в Ружанах, Кюхельбекер останавливался в корчме «Под Золотой Звездой», построенной в 1770-е годы.

С Ружанами связана жизнь знаменитого оперного певца Михаила Забейды-Сумицкого, детство которого прошло в соседних Шепичах. В 1930-е годы его голос звучал на сцене Харбинской оперы, ему рукоплескала публика в Милане, ему прочили мировую славу, но болезнь матери заставила певца вернуться на родину. Первый концерт Михаила Забейды-Сумицкого на Родине состоялся в Ружанах. Исполнив несколько различных произведений, артист спел колыбельную, которую в детстве ему напевала мать. Под бурные аплодисменты зала мама, присутствовавшая на концерте, вынуждена была выйти на сцену к сыну, плача от счастья. Материнская колыбельная стала визитной карточкой Михаила Забейды-Сумицкого. Под нее певца проводили в последний путь на Ольшанское кладбище в Праге.

Вошли Ружаны и в историю советского кинематографа. Здесь были сняты три фильма: «Я родом из детства» (1966 г.), «Песня про Маншук» (1969 г.) и «Хлеб пахнет порохом» (1974 г.). Фильм «Я родом из детства» снимался в нескольких городах Беларуси режиссером В.Т. Туровым по сценарию Г.Ф. Шпаликова. 5 эпизодов фильма были непосредственно сняты в Ружанах. Среди прочих актеров в фильме снимались Нина Ургант, Владимир Высоцкий, Борис Руднев, Валерий Зубарев, а также множество жителей Ружан и окрестностей. Во время съемок фильма в сентябре 1965 г. по дороге из Краснодара в Москву в съемочную группу Турова заехал Владимир Высоцкий. 13 сентября 1965 г. в местном клубе состоялась запись песен для киностудии «Беларусьфильм». Высоцкий исполнил тогда 26 песен.

20 июня 1637 года Ружаны благодаря стараниям Казимира Льва Сапеги (1609 — 1656) получили Магдебургское право. Согласно привилея, на рыночной площади была построена ратуша, в которой заседал магистрат во главе с бурмистром. Местечком управлял войт, которого с разрешения короля назначали Сапеги. К сожалению, здание ратуши не сохранилось, а о городском самоуправлении сейчас напоминают деревянные скульптуры, появившиеся на рыночной площади во время пленэров в 2013 и 2014 годах. Тогда в Ружаны приехали резчики по дереву со всей Беларуси.



Одновременно с магдебургским правом Ружанам был дарован и герб: в серебряном поле венок из красных роз, в центре его — фигура святого Казимира с лилиями и крестом в руках. Казимир — внук Ягайло и Софьи Гольшанской, второй сын короля Казимира IY — родился в 1458 году и умер в 25 лет от туберкулеза. При жизни современники отмечали его набожность и скромность, а после смерти Казимира люди, молившиеся на его могиле, стали получать исцеление.



В 1613 г. святой Казимир был назван патроном ВКЛ. К нему обращались с молитвой во время войн и общенациональных бедствий. Его гимн Богородице «Omni Dei» используется в службах с 1499 г. С 17 века в Вильне ежегодно проходит ярмарка Казюкаса, символом которой стали пряники с отрывками из Евангелия и «пасхальные вербы», изготовленные из высушенных цветов и трав. «Казюки» стали визитной карточкой Гродно, возможно, что и в Ружанах в будущем праздник станет традиционным.

Сапеги стали настоящими опекунами святого Казимира. Многие представители рода при крещении получили имя Казимир. В 1654 г., когда войска московского царя Алексея Михайловича подходили к Вильне, реликвии святого были вывезены сначала в Жмудь, затем в ружанский дворец Сапег, где и хранились до окончания Тринадцатилетней войны (1654-1667 гг.). В память о столь важном событии в ружанском дворце Сапег была установлена мраморная плита с надписью на латыни «Divo Casimiro sacrum».



В 1792 г. стараниями Александра Сапеги по проекту Яна Самуэля Беккера на католическом кладбище в Ружанах был построен костел святого Казимира. На него открывается красивый вид с возвышения, на котором стоит дворец. Прямоугольное каменное здание с двускатной крышей, высокими прямоугольными окнами и каменным алтарем является памятником архитектуры классицизма. Сейчас костел не функционирует, здание находится в полуразрушенном состоянии.

10 января 2022 г.

Так названа одна из новых экскурсий «Виаполя», премьера которой состоится в апреле https://viapol.by/assembly/1.21.htm. На страницах блога в нескольких публикациях мы расскажем об этом увлекательном путешествии в Волковыск и по его окрестностям, изобилующим интереснейшими памятниками и памятными местами. А начнем с самого Волковыска — каков он теперь?


В 2005 году этот город торжественно и многолюдно отметил свое 1000-летие: под 1005 годом Волковыск упомянут в рукописном патерике (книге житий подвижников церкви), принадлежащем перу Иосифа Тризны (?—1656), настоятеля Киево-Печерской Лавры и известного писателя. Однако у историков свой взгляд на возраст этого города, но об этом ниже.

Волковысские «горы», местные легенды о волках... Ну как тут не вспомнить о Риме, о его семи холмах, о Ромуле и Реме, вскормленных волчицей и положивших основание Вечному городу в незапамятные времена! Правда, у Волковыска холмов не семь, а три. А вот преданий хоть отбавляй…



Древняя история Волковыска связана с так называемой Шведской горой — крупнейшим возвышением окружающей город моренной гряды. На запад от нее располагается трапециевидное Замчище — оно пониже Шведской горы, но гораздо больше по размерам. Третья, овальная возвышенность Муравельник лежит в полукилометре на восток от Шведской горы. Изучение этих интригующих объектов началось в 1925 году и не закончено по сей день, хотя раскопано уже почти четыре тысячи квадратных метров культурного слоя.



Итог исследований археологов вкратце таков. На Шведской горе поселение возникло в середине или второй половине Х века. Защитой жителям поначалу служила сама гора с крутыми склонами. В конце Х века тут появился вал высотой 5-7 метров с деревянными укреплениями — встала крепость на славяно-балтском пограничье.

Поселение на Замчище датируется рубежом Х—ХІ столетий, вал высотой 5 метров насыпали в первой половине ХІІ века. В это время Волковыск уже настоящий город — центр ремесел и торговли. Шведская гора стала его укрепленным детинцем, а Замчище — торгово-ремесленным посадом, который после возведения валов превратился в окольный город. В детинце жила аристократическая часть городского населения, в окольном граде — мастеровые да торговцы. К ХІІІ веку у подножия и Шведской горы, и Замчища начали селиться беднейшие ремесленники и пришлый люд. Где был тогда городской торг — пока неясно. Возможно, на Замчище, а после его укрепления — у подножия Шведской горы и Замчища.

Что касается третьей горы — Муравельника, то она, располагаясь в болотистой местности, предположительно служила запасным убежищем для горожан и с ростом города была ими оставлена. Та же судьба к началу ХІV века постигла Шведскую гору и Замчище. Город, войдя в состав Великого Княжества Литовского, постепенно переселился на берега реки Волковыи, где находится и доныне.



Почему все-таки Волковыск? Среди множества версий по поводу названия города преобладает та, что свое имя он получил от реки Волковыи, а она в свою очередь — от волков. Те жутко выли в лесных чащобах, через которые пробивает свой путь Волковыя, прежде чем вольется в Россь — приток Немана. Волк, как и полагается, увековечен в городе в бронзовом памятнике, сделанном с большой симпатией к этому грозному зверю. Есть, конечно же, объяснения имени города куда более цветистые, но на них не станем задерживаться, а лучше вернемся к здешним археологическим древностям.

В середине ХІІ века на Замчище начали строить каменную церковь. Она не была завершена — возвели только фундаменты для трехнефного крестово-купольного храма размером 16  20 м, с полукруглой апсидой и квадратной башней с юго-западной стороны. При этом строители заготовили, как установили ученые, плинфу и камни с отполированными поверхностями, предназначенные для украшения фасадов, что было характерно для Гродненской архитектурной школы. При возведении описанной церкви Волковыск, несомненно, был уже центром удела — Ипатьевская летопись впервые упомянет город только в 1252 году (подчеркнем особо: Ипатьевская летопись — один из древнейших летописных сводов Руси в отличие от упомянутого выше патерика ХVII века, по которому возраст Волковыска исчисляется ныне), а в последний раз бросит взгляд на него в 1280 году.



Миновало столетие — и Волковыск явился уже на новом месте и в новом качестве — как владение господарей Великого Княжества Литовского Ягайло и Витовта. В 1386 году Ягайло встречает в волковысском замке польских послов, после чего отправляется в Краков на смотрины к юной польской королевне Ядвиге, которая, наслушавшись от придворных всяких ужасов, с большой опаской и неохотой ожидала появления своего будущего супруга из дикого края, где в дубовых рощах по-прежнему возжигали огни в честь языческих богов. 14 февраля Ягайла принял католичество, 8 марта был коронован в Кракове и стал Владиславом ІІ — «королем Польши, великим князем литовским и наследником Руси». В 1387 году новоявленный король прибыл в Волковыск, где по его указанию уничтожили старых идолов.



...На город нападали крестоносцы. Они приходили сюда в 1409-1410 годах, а затем встретились с Волковысской хоругвью на поле под Грюнвальдом. С 1413 года Волковыск становится центром староства в Трокском воеводстве, с начала ХVІ века — центром повета в Новогрудском воеводстве. В 1503 году он получает магдебургское право, которым пользуется 270 лет. На его гербе появляется — не трудно догадаться! — воющий волк.

Здесь собираются на генеральные сеймики сенаторы и послы ВКЛ. В 1654 году город разоряют войска шведского короля Карла Х. Своих погибших солдат шведы хоронят под горой на окраине города. С той поры, по народному преданию, гора и стала именоваться Шведской. Полвека спустя у Волковыска появляется уже другой шведский король — Карл ХІІ. Город обращен в руины...

Ему предстоит еще пережить и войну 1812 года, о которой тут и сегодня напоминает симпатичное здание, построенное в 1805 году. В нем 10 июня (по ст. ст.) 1812 года расположилась штаб-квартира 2-й Западной армии под командованием генерала Петра Багратиона. Армия насчитывала 48 тысяч человек. Спустя два дня стало известно, что император французов Наполеон І перешел Неман, ведя с собой в Российскую империю «Великую армию» в 400 тысяч человек (по другим оценкам, в ней было до 600 тысяч человек).



Пробыв в Волковыске неделю, Багратион начинает свое спешное отступление через Зельву, Слоним, Новогрудок, Слуцк, Бобруйск на Смоленск — для соединения с 1-й Западной армией Барклая де Толли. 700 километров пути через реки, болота и леса, с переходами по 35-40 км в сутки. Это безоглядное бегство российские историки позже назовут «замечательной операцией в истории русского военного искусства». Раненный в боях под Бородином, потомок древних грузинских князей Багратион скончался в возрасте 47 лет. А его враг с не меньшей прытью вскоре начал свое фатальное отступление из сожженной Москвы по Старой Смоленской дороге, с невероятным трудом перебрался через Березину и, потеряв всякое терпение, бросил в Сморгони Великую армию, а 18 декабря оказался в Париже... Полгода триумфа и позора! Лучезарные надежды шляхты на восстановление державы предков — Великого Княжества Литовского — и их полное крушение. Разоренная и измордованная постоями обеих армий Беларусь. В Волковыске после этой военной авантюры уцелело 156 жилых домов и около 820 человек «мужеска пола». Негде было разместить даже чиновников царской администрации — управление поветом перенесли в Изабелин, где мы еще побываем в конце нашего путешествия.

Прошли годы… В доме, где квартировал Багратион, в 1948 году открыли краеведческий музей, который спустя пять лет был преобразован в Военно-исторический с присвоением ему имени Петра Ивановича Багратиона. Сегодня музейные коллекции размещены в двух зданиях — в старом усадебном и в новом. В последнем расположились экспозиции «Древний Волковыск» и «Волковыск в ХХ веке». Тут представлены материалы из археологических раскопок комплекса «Шведская гора»: наконечники стрел лука и арбалета, копья, боевые топоры, кольчуга, меч, доспехи немецкого рыцаря времен Грюнвальдской битвы, а кроме того, изделия волковысских гончаров, кузнецов, ювелиров Х—ХIII столетий. Вторая часть экспозиции располагается в старом усадебном доме и в основном посвящена войне 1812 года.



Покинув здание музея и продвигаясь к центру города, вскоре увидим башни костела Св. Вацлава. Построенный в 1848 году, он смотрится очень внушительно. В 1930-х годах подвергся переделкам, и это сказалось на его стилистически размытом облике. Хотя влияние классицизма чувствуется в нем неоспоримо, в целом пропорции здания оставляют желать лучшего. При заданной высоте костел слишком «широк в кости». Святыня взята в бутовую ограду с ажурной металлической решеткой и трехарочной брамой.

Костел Св. Вацлава — единственный в Волковыске памятник-напоминание о католическом прошлом города. А оно богато. Еще во времена Ягайло сюда прибыли монахи-францисканцы, духовно опекавшие будущего короля. Обещанный Ягайло первый в Волковыске приходский костел так и не был им построен. Это позже, в 1430 году, незадолго до смерти, сделал Витовт. Затем в городе появились со своей миссией иезуиты, за ними — пиары и мариавитки... Сейчас без исторических документов и не догадаешься, где все это размещалось. Вместе с католическими святынями исчезли и униатские.



Православие представлено тут церковью Cв. Николая (1874), для которой тогдашние власти выбрали самое выигрышное место — в историческом центре города (ныне площадь Ленина). Укрытая старыми деревьями церковь не блещет архитектурными откровениями, спокойно демонстрируя свою приверженность традициям ретроспективно-русского стиля.

Заметим напоследок, что проведенная к празднованию 1000-летнего юбилея города реконструкция неузнаваемо преобразила Волковыск в лучшую сторону и придала ему уют и гармонию, достойные заслуженных похвал. По-новому заиграла историческая застройка города. Однако пора двинуться дальше — у нас еще много интересного припасено на этом маршруте!

21 декабря 2021 г.

В прошлый раз, говоря об историческом прошлом Борисова, мы подошли едва ли не к самому концу, так и не побывав, однако, еще у истоков города — в том месте, с которого он начинался. А между прочим, выяснить, где находится это место, удалось лишь недавно — в 60-70-х годах ХХ столетия — благодаря обширным археологическим раскопкам…


СТАРОБОРИСОВ И СТАРО-БОРИСОВ

Городище — остатки древнего города ХII—ХIII веков — было обнаружено в деревне (теперь это агрогородок) Староборисов (не стоит путать ее / его со Старо-Борисовом — районом города, тем более что расположены-то они бок о бок!). Первоначально на небольшой горе над поймой реки Бориски — надо же! — обосновался Борисов. Исследования показали, что поселение погибло от пожара, а его жители переместились на четыре километра ниже по течению Березины, у впадения в нее реки Сха. Там был заложен в ХIII столетии деревянный замок. Представлял он собой круглую по форме крепость из дубовых бревен, с башнями и четырехрядными стенами, заполненными внутри землей и камнями.



Как оборонительное сооружение замок просуществовал до конца ХVIII века. Затем его подобрала под себя администрация радзивилловского имения: от случая к случаю тут проводились дворянские собрания. С годами заброшенный и никому не нужный, он в конце концов обветшал настолько, что в 1861 году на его месте построили… тюрьму и казармы. Теперь о замке напоминают разве что рвы, сочащиеся водой. Но место это, в полукилометре от былой Рыночной площади Старо-Борисова, по-прежнему именуется Замчищем.



Что же касается деревни Староборисов, то ее уже в конце ХVIII столетия облюбовали для своего имения вездесущие Радзивиллы. В одном из деревянных строений их усадьбы провел очень беспокойную для себя ночь император Наполеон I — аккурат накануне переправы через Березину. Когда в середине ХIX века радзивилловское имение перешло к царской династии Романовых, «наполеоновский домик» отремонтировали и пристроили к нему домашнюю церковь. В последнюю войну он сгорел…



Украшением усадьбы был роскошный парк с аллеями в форме монограмм великих князей. Эти посадки сохранились лишь фрагментарно. И хотя сама резиденция утрачена, усадебный дом начала ХХ века чудом уцелел. А с годами даже получил в народе название «дом Наполеона» (!), не имея, однако, к французскому императору никакого отношения…

Сейчас «дом Наполеона», подобно беспризорнику, стоит на вершине холма, уныло оглядываясь по сторонам… А между тем, взглянув от его желто-белых стен вдаль, остается лишь замереть от восторга — так изумительно красив здешний пейзаж, которым 4 августа 1941 года вполне мог любоваться Адольф Гитлер, по примеру своего предшественника тоже обозревавший мир истинно «наполеоновским» взором победителя… Ну как тут не задуматься о мистике исторических совпадений! Прилетел сюда фюрер, благо аэродром был рядом, чтобы в компании своих генералов оценить ситуацию на фронте. Или были у него на то совсем иные причины? Из туманных словес политических алхимиков еще советской закалки невозможно, увы, и доныне вполне уяснить себе подлинную цель его тогдашнего визита сюда…

Из агрогородка Староборисов старинная дорога (Р63) ведет к деревне Студенке — и уже от одного этого названия веет лютым холодом березинской купели…

«ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПЕРЕПРАВА ЧЕРЕЗ БЕРЕЗИНУ»

Эти слова принадлежат Анри-Мари Бейлю, более известному под литературным псевдонимом «Стендаль». В 1812 году 29-летний Анри кочует с «Великой армией» и, занимаясь нудными интендантскими делами, одновременно становится участником и зрителем грандиозных батальных сцен: Бородинского сражения, пожара Москвы, отступления своего венценосного кумира из Москвы по разоренной Смоленской дороге и, наконец, пронзительной по своей трагедийности кульминации кампании 1812 года под Борисовом в морозные ноябрьские дни 26—28 по н.с.



Переправа через Березину и гибель 50-тысячного арьергарда и обоза отступавшей наполеоновской армии (в основном разноплеменных гражданских лиц), которая только благодаря усилиям Наполеона преодолела этот природный рубеж, стали апофеозом военной истории Борисова. Воспоминания современников тех событий доныне леденят кровь и повергают в ужас…

Этим трем дням посвящена огромная историческая и мемуарная литература, о них сделаны музейные панорамы и кинокартины, написаны замечательные художественные полотна… О, как кстати оказалась бы для воплощения в красках этого сюжета мощная кисть Микеланджело, создателя фрески «Страшный Суд» в Сикстинской капелле, — дабы запечатлеть тот суровый и праведный суд, который здесь властно вершила История над своим былым фаворитом, триумфатором Европы!

Обозревать место переправы можно как из «партера» театра военных действий — низинной левобережной Студенки, так и с «балкона» — деревни Брили, что располагается на высоком правом берегу Березины. К Брилевскому полю из Борисова ведет дорога мимо «Батарей», и с возвышения вдруг совершенно неожиданно открывается глазам путника потрясающая своим размахом, феерическая пейзажная картина… Занавес распахнут, толика воображения ― и, кажется, вот-вот оживет величественное батальное действо, исполненное колоссального накала человеческих страстей…



Исследователи до сих пор по-разному оценивают потери обеих сторон, равно как и исход переправы. В изложении одних это было явное поражение Наполеона, по мнению других ― несомненное свидетельство его полководческого гения, спасшего императора от неминуемой и позорной капитуляции. Об этом «разночтении» по сей день красноречиво говорят и находящиеся здесь памятники.



Но вот чего, к величайшему сожалению и национальному стыду, здесь нет, так это монумента-кенотафа, посвященного жертвам Беларуси в той военной кампании. Ведь их-то было больше всего — около миллиона человек! Каждый четвертый житель земли белорусской погиб во франко-российской войне 1812 года, названной историографами Николая І «Отечественной». Для Беларуси она отнюдь не была таковой, как не была для белорусского народа Отечеством империя Романовых, поглотившая земли ВКЛ в конце ХVIII столетия.

Неслучайно поэтому шляхта и магнаты «отобранного края» именно с Наполеоном связывали свои радужные надежды на возрождение Отчизны предков. В «Великую армию» по зову сердца, а не по принуждению влилось около 50 тысяч белорусов-добровольцев. В российское же войско царские власти рекрутировали с белорусских земель 130 тысяч крепостных крестьян. Все это и определило великую драму народа, который в силу неизбежных исторических коллизий вынужден был сражаться на двух противоборствующих сторонах…



Двухсот лет нам оказалось недостаточно, чтобы уяснить себе это и наконец-то поставить достойный мудрого народа монумент Примирения — в честь всех тех соотечественников, которых забрали тогда — и навсегда! — политая кровью земля и эта ледяная купель…



Сегодня в этих местах организуются массовые костюмированные реконструкции — представления той воистину грандиозной пьесы, которую по своей прихоти поставила на берегах Березины два с лишним века тому назад История. И «власть места» дает здесь о себе знать доныне...

16 декабря 2021 г.

Борисову изначально, в силу его географического положения, была уготована роль межевого, дозорного города, что нашло прямое отражение в его гербе, данном в 1792 году монархом Речи Посполитой Станиславом Августом Понятовским. На серебряном поле герба были изображены ворота с двумя башнями и парящий в облаке над ними апостол Петр с двумя ключами в правой руке. Не правда ли, невольно возникает ассоциация с вратами в рай?..




Вот только, увы, жизнь города «райской» отнюдь не назовешь: войны слишком часто посещали Борисов ― такова типичная судьба города-крепости на важнейшем стратегическом направлении из Восточной Беларуси в Россию. Казалось бы, военные события должны были оставить в анналах города подробные свидетельства героизма и мужества местных жителей, но, как отмечал еще в 1847 году в «Описании Борисовского повета» граф-историк Евстафий Тышкевич, «в исторических источниках об этом говорится очень мало», да и «не нашлось собирателя преданий, который на свой лад развил бы события далекого минувшего и сложил бы песни».

Приняв версию об основании города полоцким князем Борисом, стоит сказать, что последний за неудачи в борьбе с земгалами был изгнан из Полоцка, а затем вновь возвращен в столицу кривичей, когда о Борисове заговорили уже и летописи — Лаврентьевская и Ипатьевская. В 1128 году Борис умер, оставив в память о себе не только город, но и так называемые Борисовы камни — монументальные памятники истории, письменности и природы одновременно. Эти огромные гранитные валуны имеют под изображением шестиконечного креста надпись: «Господи помози рабю своему Борису». Специалисты давно, но пока безуспешно бьются над разрешением загадки: что означают эти камни и о какой помощи князю Борису просят они Бога? Версий — через край, но ни одна из них не является безупречно аргументированной.



Со смертью князя Бориса основанный им город становится центром удельного княжества и вместе с другими кривичскими княжествами подпадает под власть Киева, однако ненадолго. Час распада «империи Рюриковичей» пробил в 1132 году, когда ушел из жизни великий князь киевский Мстислав Владимирович и независимость Полоцкой земли была восстановлена, но затем и Полотчину постигла участь Киевской Руси. Борисов же на три с лишним столетия погрузился во мглу…



СМЕНА ДЕКОРАЦИЙ

Письменные источники «вспомнили» о нем только в 1450 году (!), и уже в другом государстве — Великом Княжестве Литовском. В 1563 году город получил магдебургское право и стал центром волости, позднее староства — великокняжеского имения. Поделенное в 1560-х годах между Минским и Оршанским поветами, Борисовское староство хотя и существенно ужалось в своих размерах, но просуществовало аж до второго раздела Речи Посполитой (1793), являясь собственностью магнатов: то Радзивиллов, то Огинских, то опять Радзивиллов. Через два года Борисов стал поветовым городом и избавился от радзивилловской опеки в 1798 году, а бывшая волость-староство в ХIX веке отошла к великим князьям из Дома Романовых.

Смена власти в крае привела к тому, что на Березине в 1797 году начали строительство крупной водной системы, которая должна была соединить Черное и Балтийское моря через Западную Двину, Днепр и их притоки. Это сложное гидротехническое сооружение, длиной в 160 километров, со множеством шлюзов, плотин и каналов, созданное на протяжении восьми лет руками десятков тысяч крепостных крестьян-землекопов, просуществовало до начала ХХ столетия, после чего, не выдержав конкуренции с железными дорогами, пришло в упадок. Однако для Борисова Березинская система оказалась мощнейшим толчком в экономическом развитии: город превратился в главный порт на Березине и центр судостроения в Беларуси. Как символ этого впечатляющего взлета поднялся над рекой высокий разводной мост…



Когда возникла идея прокладки железной дороги из Бреста на Москву, направление ее в сторону Минска — Борисова не было у проектировщиков из российского министерства путей сообщений приоритетным. И лишь благодаря настояниям великого князя Николая Николаевича, брата Александра II, в 1868 году появилась резолюция императора, которая положила конец спорам, — три года спустя дорога прошла через борисовские владения Романовых. В трех километрах от Старо-Борисова, на правом берегу Березины, появился двухэтажный деревянный вокзал, впоследствии замененный на кирпичный, а возникший вокруг него поселок получил имя Ново-Борисов (с 1900 года он вошел в городскую черту).

Таки да, начался настоящий промышленный бум! Сюда хлынули предприниматели разных мастей и интересов. Вырастали фабрики и заводы. Не остался в стороне от веяний времени и великий князь Николай Николаевич — он обзавелся собственной мельницей и лесопильным заводом.
Через треть века после пуска железной дороги в городе было уже более 30 фабрик и заводов. Особенно славились своим качеством здешние хрустальные изделия, бумага и спички, которые представляли Борисов на международных ярмарках, получая высокие награды. Широкую известность приобрели борисовские пароходы (между прочим, в Беларуси пароходы только здесь и производили). Стремительно росло население города, и в конце 1910 года оно достигло уже 20 тысяч человек — ныне в Борисове более 140 тысяч жителей.



Менялся к лучшему облик исторического центра города, где жила городская знать: купцы, духовенство, офицеры. Там мостились улицы, деревянные дома заменялись каменными, на улицах появлялись газовые фонари… В то же время Ново-Борисов, вдвое превзойдя по площади Старо-Борисов, прозябал в неустроенности и страдал от скученности населения. Мещане развлекались в выходные дни прогулками по мосту через Березину да на вокзальном перроне, где играл духовой оркестр пожарников. Появление в городе первых кинотеатров и клубов, налаживание самодеятельных спектаклей и концертов, безусловно, вносили оживление в повседневное серое существование…

ЛИЦО ГОРОДА СЕГОДНЯ

Ушел ХХ век с его революционными и военными потрясениями, и к сегодняшнему дню Борисов превратился в крупнейший, разумеется после Минска, город столичной области! В его древнем центре, на бывшей Рыночной площади, стоит монументальный православный Воскресенский собор (1874) ― броская и колоритная архитектурная вариация на тему московско-ярославского культового зодчества ХVII столетия. Рядом с собором в 2002 году был поставлен памятник основателю города ― князю Борису.



Неподалеку находится каменный костел Рождества Пресвятой Девы Марии, строительство которого велось в 1806—1823 годах в формах позднего классицизма. Сейчас его восстановленная пятиярусная башня возвышается над рядовой застройкой и вместе с брамой-звонницей (1907) Воскресенского собора формирует силуэт Старо-Борисова.

Среди одно-, двухэтажных каменных жилых домов выделяется дошедшее почти в первозданном виде кирпичное здание синагоги (когда-то их было в Борисове тринадцать — уцелели три). Несомненно, внимание туриста привлекут протяженные торговые ряды (1908) с кирпичным узорочьем по фасаду.



В Ново-Борисове «реликтовым» местом считаются «Батареи» ― артиллерийские земляные укрепления, которые возводились по плану Барклая де Толли накануне войны 1812 года для обеспечения прикрытия 20-тысячной российской армии. С их строительством, однако, не успели вовремя управиться, и потому своей оборонительной роли они так и не сыграли. Но при отступлении наполеоновского войска тут происходили жаркие сражения: кавалерийский корпус российского генерала Карла Ламберта вступил в схватку с оборонявшими батареи белорусско-польскими частями, входившими в состав «Великой армии» французского императора. Потери оказались значительными с обеих сторон. Граф Ламберт был тяжело ранен. Мост через Березину, что располагался у батарей, русские войска захватили и уничтожили. Надежда на переправу армии в Борисове для Наполеона тотчас рухнула — и он пребывал в гневе и отчаянии…



Однако оставим пока 43-летнего французского императора в его мрачных раздумьях и лихорадочных поисках выхода из тупика. Мы еще вернемся к разговору об его пребывании в окрестностях Борисова.

17 июня 2021 г.

По землям былого Ошмянского повета проходят многие экскурсии «Виаполя». И неспроста! Природа наделила этот край ландшафтами завораживающей, элегической красоты: плавные перекаты Ошмянской возвышенности побуждают дороги то с натугой взбираться на холмы, то плавно спускаться с них. Следуя этими нескучными дорогами, путешественнику только и остается, что без устали любоваться удивительно изменчивыми пейзажными картинами с интригующими вкраплениями в них силуэтов костелов, церквей, монастырей, деревенских усадеб, хуторов…


Ну вот и Ашмянá — имя города его старожилы произносят с обязательным ударением на последнем слоге! На скрижалях истории Ошмяны впервые упомянуты в 1341 году. Тогда поселение принадлежало великому князю Гедимину, по смерти которого последовательно переходило к его сыновьям — носителям великокняжеской митры Явнуту и Ольгерду, а затем — к увенчанному королевской короной внуку Ягайло.

ЧУДО-ПОВЕТ И СРЕДНЯЯ ЛИТВА

В этом вотчинном владении Ольгердовой ветви Гедиминовичей в 30-х годах ХV столетия происходили воистину судьбоносные события. Разразилась изнурительная и ужасная по своим жертвам «домашняя» война (историки нейтрально назовут ее «феодальной») между Свидригайло Ольгердовичем и Сигизмундом Кейстутовичем — и Ошмяны превратились в авансцену, на которой разворачивалась эта длившаяся семь лет кровавая драма!



А началось все с того, что великий князь Свидригайло, занявший трон в Вильне после смерти Витовта, поехал в Брест к брату-королю Ягайло на переговоры и решил задержаться в своей провинциальной резиденции — Ошмянском замке. Здесь 1 сентября 1432 года на него и напали сторонники Сигизмунда, совершив тем самым государственный переворот и низложив великого князя, едва спасшегося бегством в Полоцк. Но в плен попала его семья. Собрав значительные силы, одержимый местью Свидригайло вновь двинулся на Ошмяны, где его ждало, однако, полное поражение 8 января 1433 года. Сигизмунд Кейстутович торжествовал победу, да вот тешился он властью недолго: через 7 лет пал от рук заговорщиков. Свидригайло пережил своего врага-кузена на 12 лет и завершил жизнь, полную фантастических взлетов и сокрушительных падений, на Волыни, когда ему было уже за восемьдесят…

Между тем внучатый племянник Свидригайло — король и великий князь Александр Ягеллончик в 1505 году пригласил в Ошмяны монахов францисканцев, которые разместились там, где ранее находилась великокняжеская резиденция, ставшая живым свидетелем описанных выше событий. До наших дней от былой францисканской обители дошли лишь руины кирпичного костела, возведенного в 1822 году. Со временем эта древняя часть города на правом берегу реки Ошмянки получила название Старые Ошмяны.



А новый центр стал формироваться на левом берегу реки, и его назвали Новыми Ошмянами. Там построили ратушу для городского магистрата. Магдебургское право Ошмяны получили в 1566 году, и тогда же был образован Ошмянский повет — самый крупный в столичном Виленском воеводстве. Город и в самом деле стал столицей, причем обширнейших владений — общей площадью около 16 тысяч кв. км! В повет вошли — частично или полностью — территории четырнадцати сегодняшних районов трех областей Беларуси. А кроме того, за поветом значились земли, ныне находящиеся в Литовской Республике. Ну чем не государство в государстве! Повет оказался к тому же долгожителем отечественной истории: он просуществовал почти четыре века, благополучно пережив и ВКЛ, и Речь Посполитую, и Российскую империю!

В межвоенную пору, в 1920-х годах, Ошмяны, как в омут, попали в бурный водоворот событий. Казалось, вернулись времена пятисотлетней давности, когда тут, не щадя живота своего, дрались за трон, за эти земли члены великокняжеской династии Гедиминовичей. Теперь сражение велось уже за Виленский край, и число претендентов на него неизмеримо возросло…



В чьи руки попадет это сладкое яблоко раздора? На него имели виды многие, но в результате сложных военно-политических манипуляций уроженец Ошмян генерал Люциан Желиговский 9 октября 1920 года провозгласил так называемую Среднюю (Срединную) Литву со столицей в Вильне. В это государственное образование, площадью в 10 тысяч кв. км, вошли и земли Ошмянского повета, к тому времени уже существенно урезанного в своих размерах. Средняя Литва чеканила свою монету, выпускала свои почтовые марки, имела свои награды (ордена). Ее населяло более полумиллиона человек. В ней действовало правительство, в которое вошли видные деятели белорусского Возрождения ХХ века: Бронислав Тарашкевич, Антон Луцкевич, Адам Станкевич и др.

Просуществовала Средняя Литва менее полутора лет. На торжественном заседании Учредительного сейма в Варшаве 24 марта 1922 года был подписан «Акт соединения Виленской земли и Польши». Судьба Виленского края и Ошмянского повета была вроде бы решена, однако далеко не окончательно, как показали дальнейшие события.

С началом Второй мировой войны границы перемещали тут еще не раз и не два… В 1940 году вместо повета был образован Ошмянский район. Его нынешняя территория составляет лишь 13-ю часть былого чудо-повета — около 1220 кв. км. А в 1991 году здесь прошла государственная граница Беларуси и Литвы. До нее, то есть до КПП «Каменный Лог», всего-навсего минут 10 езды от Ошмян…

РЫНОЧНАЯ ПЛОЩАДЬ — СЕРДЦЕ ОШМЯН

Все здешние дороги завязала в тугой узел бывшая Рыночная площадь. На ней ранее стояла деревянная ратуша, размещались торговые лавки, корчмы, почтовый двор… С ХVI века площадь собирала вокруг себя наиболее представительную застройку поветового центра.



Сегодня у этой площади, увы, нет своего имени. Она очерчена улицами, по периметру которых расположилась хоть и разнохарактерная, но по-своему гармоничная одно-, двухэтажная рядовая застройка. Среди нее выделяются масштабом и высотой две святыни: стройный, высокорослый костел и осанистая церковь.



Костел Св. Михаила — блестящая иллюстрация стиля «виленского» барокко в его необарочной интерпретации. Парящие над площадью пятиярусные башни изысканного силуэта подобны двум белым тонким свечам, обозреваемым далеко окрест. При подъезде к городу с любой стороны они — великолепный для путешественника ориентир городского центра. Надпись на латыни над входом в храм «TE DEUM LAUDAMUS» («Тебя Боже хвалим»), взятая из христианского гимна IV века, придает истинно пафосное настроение устремленному к небесам костелу…



Церковь Воскресения Христова сооружалась в Ошмянах в тех архитектурных формах, что стали господствовать в Беларуси после поражения восстания 1863—1864 годов. И геометризованно-рубленые формы церкви не в состоянии соперничать с эмоциональной пластикой рядом стоящего костела — этой безусловной доминантой города.



Сохранилась в Ошмянах и рядовая застройка рубежа ХIX—XX веков. Ну а здешнюю синагогу с живописной трехступенчатой крышей и остатками прежнего богатого внутреннего убранства ныне опекает со вкусом оформленный местный краеведческий музей, в котором логичнее всего завершить прогулку по улочкам старинной Ашмяны.

15 апреля 2021 г.

Едва отъедешь от Ошмян по Старо-Виленскому тракту к Минску, как через десяток километров окажешься в старинном поселении Жупраны. Расположилось оно среди живописного лесного пейзажа в долине реки Ошмянки и известно с 1407 года, когда великий князь Витовт даровал тогдашнее местечко Жупраны виленскому воеводе Войцеху Монвиду. Затем оно на триста лет попало к Радзивиллам, а в конце ХVIII столетия стало центром Жупранского графства. Ныне это агрогородок.


«В Жупранах… солдаты жгли целые дома, чтобы согреться на несколько минут. Зарево этого пожара привлекало несчастных, которых суровый холод и страдания довели до безумия; они сбегались в бешенстве и со скрежетом зубов, с адским хохотом бросались в эти костры, в которых и погибали в ужасных мучениях… Такова была эта армия, вышедшая из самой цивилизованной нации Европы, — армия, некогда такая блистательная, победоносная, имя которой еще царило в стольких завоеванных столицах! Ее самые сильные воины, гордо прошедшие по стольким победным полям, потеряли свой благородный облик: покрытые лохмотьями, с голыми, израненными ногами, опираясь на сосновые палки, они едва тащились, а всю силу, которую они когда-то употребляли для побед, теперь использовали для бегства!»

Эти жгуче-обличительные свидетельства о военной кампании 1812 года взяты из знаменитой книги «История Наполеона и его Великой армии в 1812 году». Написал ее генерал-адъютант Наполеона и, по совместительству, военный писатель граф Филипп-Поль де Сегюр. Его мемуары вышли в 1824 году, три года спустя после смерти Наполеона на острове Святой Елены, снискав автору литературную славу и сделав его впоследствии пожизненным (на 43 года!) членом Французской академии, а стало быть, согласно девизу академии, — «бессмертным».



Жупраны долго еще приходили в себя после этого огненного смерча… Между прочим, и до сей поры среди местных жителей живет предание, будто именно под Жупранами Наполеон, проезжавший через местечко за пару дней до пожара, спрятал свой знаменитый «клад» — трофеи из сожженной Москвы. Вот как эпически живописует эти трофеи всё тот же де Сегюр: «Здесь, на бесконечном расстоянии (по выходе из Москвы. — А.В.), в три или четыре линии, все смешалось: кареты, фуры, богатые экипажи и всевозможные повозки, трофеи в виде русских, турецких и персидских знамен и гигантский крест с колокольни Ивана Великого… Можно было подумать, что видишь перед собой какой-то караван, бродячее племя или, скорее, старинную армию, возвращавшуюся после большого набега с пленниками и добычей».

Во главе колоссального обоза, ставшего в конце концов докучливой обузой для Наполеона, и шествовал французский император, но, потеряв всякое терпение, бросил «Великую армию» на попечение маршала Мюрата 4 декабря 1812 года в Сморгони, а сам в крытой карете бежал от преследовавших его по пятам российских войск через Жупраны — в Париж…

Позже явился на свет миф о «кладе Наполеона» — и, само собой разумеется, начались его поиски. Заметим, однако, это бегство французского императора с годами и столетиями обросло таким количеством предполагаемых маршрутов, что сегодня уже крайне трудно, если вообще возможно, сказать, каким же все-таки путем Наполеон предпочел добираться до Вильни — Ковны на завершающем этапе своего похода в Россию. Равным образом злополучный «клад Наполеона» ищут по его запутанным следам второе столетие подряд то тут, то там. Пока, правда, безрезультатно. А вдруг «клад» тут, в Жупранах?! Впрочем, сокровища здесь действительно есть, но — совсем другого свойства…



На небольшой площади в центре Жупран в 1958 году установлен памятник Франтишеку Богушевичу работы скульптора Заира Азгура. Бронзовый бюст Мацея Бурачка — этим популярным псевдонимом пользовался поэт — поднят на двухметровый постамент из красного гранита. Черты лица переданы с портретным сходством. Сюртук с высокой застежкой и накинутый на плечи плащ дополняют характеристику образа. Легенда утверждает, что во время восстания 1863 года именно тут, на площади перед костелом, 23-летний Богушевич выступал перед земляками с пламенными речами…

Заинтересованный прошлым Жупран, он пытался выяснить, откуда происходит имя местечка, и не без оснований полагал, что, возможно, зубры, обитавшие некогда в здешних лесах, дали название Зубранской-Жупранской пуще. Жупраны и сегодня — стоит только взглянуть окрест — в плотном кольце лесов, а вот зубров уже ко временам Богушевича, увы, тут не было…



В 1900 году поэта отпевали в стенах Петро-Павловского костела, который величаво поднимается над бывшим местечком. Огненно-красный храм, наделенный выразительным готическим силуэтом, заложен в 1852 году графом Адамом фон Гуттен-Чапским. И хотя строительство костела растянулось почти на четверть века, вышел он на славу! Сочетание кирпича и бутового камня доведено в кладке стен до совершенства тонкого мозаичного панно. Все детали композиции тщательно выверены.

Шесть мощных столбов делят интерьер на три нефа. Своды украшены готическими нервюрами, полихромной росписью, кессонами с лепными розетками. В 1901 году внутри святыни была укреплена со вкусом сделанная виленским скульптором Яном Арасимовичем мемориальная доска в честь Франтишка Богушевича, и воспринимается она как… икона. Этот памятник ему поставили «приятели» (так сказано на доске) — и тем самым, вольно или невольно, «канонизировали» народного заступника и глашатая национального Возрождения в стенах храма.
Прах песняра покоится рядом с костелом, на кладбище. На семейной могиле Богушевичей стела с его барельефным изображением.



А почти рядом с Жупранами, при столь богатом на исторические воспоминания Виленском тракте, располагаются Кушляны. Житейские пути-дороги не раз приводили сюда Франтишка и в молодые, и в зрелые годы. Да и остаток жизни он провел здесь, общаясь с крестьянами и природой, размышляя о грядущем. Время сберегло для нас этот чарующий уголок простодушных сельских пейзажей — тихий приют трудов и вдохновения.

Богушевичи приобрели Кушляны в 1749 году и пользовались усадьбой почти два века. К 150-летию со дня рождения классика, в 1990 году, в Кушлянах была воссоздана писательская усадьба. Музей-усадьба дает возможность и сегодня представить себе, как выглядело в прошлом «шляхетское гнездо». Тут экспонируются письменный стол, стулья, рукописи, родовые медальоны семьи Богушевичей… В уцелевшей хозяйственной постройке размещается выставка орудий труда и предметов крестьянского быта конца ХІХ — начала ХХ века.



Порадуют глаз в Кушлянах и каплица, срубленная, если верить семейной саге, руками Франтишека и его отца, и густая зелень старого парка с вековыми деревьями и плодовыми посадками, с прямыми аллеями и глухими тропками… Бродя по живописным окрестностям усадьбы, где каждый уголок — драгоценная частица биографии поэта, можно на одной из лужаек за Лысой горой (на ней, по легенде, когда-то существовало языческое капище) повстречать — о чудо! — и самого Мацея Бурачка. Он любил тут бывать в одиночестве. Присаживался на камень, что недвижно лежит доныне, поверял свои думы бумаге...



Когда поэта не стало, сюда пришли мастера-каменотесы, близкие, друзья — и появилась на камне надпись на латинке: «Памяти Мацея Бурачка. 1900 г.». С той поры стал этот крепыш-валун памятником. Идут и идут люди к Мацею Бурачку…

Как образно заметил философ Валентин Акудович, «Бог стварыў Сусвет, Багушэвіч прыдумаў Беларусь… як літаратурнага героя».

28 января 2021 г.

На берегах двух рек по имени Свислочь, принадлежащих бассейнам Черного и Балтийского морей, стоят в Беларуси две столицы — страны и района. И если минская Свислочь впадает через Березину в Днепр, то свислочская — в Неман. Районный центр Свислочь располагается вблизи истока реки, а рядом с ним находится целебная криница, которая издавна почитается святой и носит имя Иоанна Крестителя. Чуть-чуть фантазии — и получается, что здешняя река Свислочь не иначе как Христова купель — Иордан. На этом, однако, фантазии не кончаются…



БЕЛОРУССКИЙ КАРЛСБАД

Впервые Свислочь упомянута под 1256 годом в Ипатьевской летописи, повествующей о том, как войска князей Романа Новогородского, Глеба Волковысского и Изяслава Свислочского участвовали в совместном походе Даниила и Василько Романовичей на ятвягов. Однако составить себе более или менее полное представление о жизни поселения вплоть до ХVI века по письменным источникам невозможно — сведения скупы и фрагментарны.

12 мая 2020 г.

Через Радошковичи проходят многие экскурсионные маршруты «Виаполя» ― историко-краеведческие, литературные, архитектурные. Вот лишь некоторые их них: «Землей Купалы», «Белорусская мозаика», «Зодчество Нарочанского края»… https://viapol.by/corporate_belarus.htm. С каждой из этих и не упомянутых тут экскурсий старинный городок делится частью своего богатого прошлого, к которому на протяжении пяти столетий оказались причастны многие замечательные люди…


Сегодня этот городской поселок насчитывает около шести тысяч жителей. И большинство из них называет его по старой привычке Рáдашкавичи (с ударением на первом слоге) в отличие от официально закрепившегося наименования Радошкóвичи. В 1978 году тут было создано производственное объединение «Белорусская художественная керамика», и место для него выбрали отнюдь не наобум: ведь корни керамического промысла, традиции гончарного дела уходят здесь в век ХIX-й.



ШЕСТЬ ВЕКОВ РАДОШКОВИЧЕЙ

Что же до истории самих Радошковичей, то она и подавно древнее. Возник городок как торгово-ремесленное поселение при слиянии рек Вязынка и Гуйка ― на границе водораздела Черного и Балтийского морей. Незабываемый пейзаж Радошковичей «предопределен» живописно всхолмленным рельефом, и одну из самых эффектных высотных точек в здешней панораме занимает сооруженная в традициях народного зодчества Ильинская церковь ХХ века. Она пристально вглядывается в главную улицу поселка, которая является частью старинного накатанного шляха, что прошел тут еще в ХV столетии и получил название Виленского, или Старо-Виленского, тракта. Так же до сих пор называется и одна из минских улиц, которая была началом этого оживленного тракта в Троицком предместье.



В 1447 году поселение впервые упомянуто на страницах письменных источников в связи с основанием тут костела Св. Троицы. Ныне действующий костел под тем же именем выстроили четыре века спустя в стиле классицизма. А в 1882 году в костеле был крещен Ян Луцевич ― будущий песняр Янка Купала. Его судьба тесно переплелась с этой землей. После смерти отца Купала, на чьи плечи легли основные житейские заботы о матери и сестрах, устраивается в 1903 году писарем к следователю радошковичского суда. Позже, в 1913 году, в здании пожарной команды в Радошковичах была поставлена в присутствии автора его знаменитая «Паўлінка».



Впрочем, в памяти Радошковичей осталось немало громких имен. Ведь только в числе его владельцев были правнук Дмитрия Донского ― князь Василий Михайлович Верейский, затем его зять Альбрехт Гаштольд, воевода виленский. Гаштольдов сменила королева польская, великая княгиня литовская Бона Сфорца, а ее ― магнаты Глебовичи, Массальские, Огинские, Радзивиллы…



С 1549 года Радошковичи стали городом, двадцать лет спустя получившим Магдебургское право. В 1792 году король Станислав Август даровал городу оригинальный герб, смысл которого и сегодня не вполне ясен геральдистам: на серебряном поле изображение христианского первомученика Св. Стефана, побитого камнями. Правда, уже через год, после второго раздела Речи Посполитой, Радошковичи отошли к России ― и с магдебургскими вольностями пришлось расстаться: заштатный город Вилейского повета, затем центр волости Виленской губернии…



НА БЕЛОРУССКО-ПОЛЬСКОМ ПОГРАНИЧЬЕ

Когда грянула Первая мировая война, здесь находилась прифронтовая база российских войск. Затем последовали две оккупации ― немецкая и польская. С вхождением этих земель в состав Польши местечко Радошковичи на протяжении почти двадцати лет (1921―1939) выполняло роль приграничного городка, превратившись по существу в третий по значению (после Вильни и Менска, как в ту пору именовали нынешние Вильнюс и Минск) центр белорусского национального Возрождения.



В июле 1921 года здесь была создана одна из первых в Западной Беларуси организаций Товарищества Белорусской Школы. По инициативе известного политического деятеля и литератора Александра Власова вскоре в Радошковичах открылась гимназия имени Ф. Скорины ― одна из пяти белорусских гимназий, что действовали на территории «крэсов всходних», если воспользоваться терминологией польских властей. В гимназии устраивались спектакли, издавались рукописные журналы ― она превратилась в подлинный очаг белорусской культуры.

В 1920―1930-х годах на радошковичских улицах можно было встретить талантливейшего художника, скульптора, этнографа, археолога Язэпа Дроздовича ― здесь действовала его художественная студия. Тут часто бывали, жили и работали видные западнобелорусские политические деятели Сымон Рак-Михайловский, Игнат Дворчанин, Альберт Павлович и другие. Среди них, подобно утесу, возвышается фигура Бронислава Тарашкевича — создателя и руководителя стотысячной Громады — легальной крестьянско-рабочей организации, видного филолога, литератора, академика, как характеризуют его сегодня энциклопедии и биографические справочники.

ОТ ШВЕДСКОЙ ГОРЫ ― ДО КАРПИЛОВКИ

Вернемся, однако, на несколько веков назад. В ХVI столетии в Радошковичах был выстроен деревянный великокняжеский замок «наподобие корабля». Он представлял собой внушительное сооружение с четырьмя башнями, встроенными в стены, что тянулись по периметру более чем на 220 метров. Пятая башня была поставлена внутри замкового двора. Крепость окружали два водоема, созданные на речках Гуйка и Вязынка, и попасть в нее можно было только через подъемный мост.



Замок принадлежал королю польскому и великому князю литовскому Сигизмунду II Августу. Через полтора столетия, в 1708 году, у стен замка расположились главные силы шведского короля Карла ХII. Шла Северная война. В течение почти трех месяцев 26-летний король проводил здесь крупные военные учения и, кроме того, встречался со Станиславом Лещинским, еще ранее возведенным им на трон Речи Посполитой в пику саксонцу Августу II Сильному. Лещинский отправился отсюда в Вильню, где в торжественной обстановке получил из рук членов магистрата ключи от столицы. По договоренности Карла ХII с Лещинским земли Беларуси и Литвы должны были стать провинцией Швеции. Между тем, засидевшись в Радошковичах, шведы начали испытывать большие трудности с продовольствием и фуражом, и 6 июня армия Карла ХII двинулась по направлению к Минску…

И доныне в Радошковичах можно увидеть Шведскую Гору высотой в десять метров. Так местные жители именуют древнее городище, которое размещается на окраине поселка, на правом берегу речки Гуйки. Уже в V―VIII столетиях, по свидетельству археологов, тут селились люди. А вот народная фантазия много позже поселила на «горе» и шведов из ХVIII века. Вдруг и впрямь грозные скандинавы имели к этому городищу какое-то отношение? Об этом, пожалуй, приходится только гадать…



На главной улице городского поселка, напротив аптеки, в 1978 году поставлен памятный знак в честь Ядвигина Ш. Известный белорусский литератор Антон Левицкий (1869—1922), избравший себе этот загадочный псевдоним, работал провизором в местной аптеке в 1891―1897 годах. Здесь женился он на швее Люции Гнатовской, и впоследствии семья поселилась в имении Карпиловка, что располагалось неподалеку отсюда, при Долгиновском тракте. Именно там и расцветал талант будущего знаменитого писателя, фельетониста, публициста…

31 октября 2019 г.

Ворняны — самый крупный после Островца населенный пункт в одноименном районе: здесь 1300 жителей. Да и к тому же солидный по возрасту — ему почти 630 лет. С 1391 года это было владение короля Владислава II Ягайлы. А в конце ХVІ века уже другим королем, Стефаном Баторием, Ворняны переданы за государственные заслуги Яну Абрамовичу (Абрагамовичу), представителю древнего шляхетского рода герба «Ястребец», чьи потомки жили здесь до 1860 года, подписывая все документы не иначе как «Абрамовичи на Ворнянах». При них во второй половине ХVІІІ — начале ХІХ столетия возник уникальный архитектурный ансамбль. Ворняны мы приглашаем Вас посетить в нашей "фирменной" экскурсии "Островецкая кругосветка" https://viapol.by/assembly/1.6.htm. Скоро выложим расписание на счастливый следующий 2020 год — приглашаем!


Его на протяжении почти полувека создавала тогдашняя энергичная владелица Ворнян Марцианна Абрамович, продолжив начатое еще ее мужем Юрием в 1760-х годах строительство каменного костела и двух зданий рядом с ним — плебании и аптеки. На месте старой усадьбы Абрамовичей ею же был выстроен новый двухэтажный дворец с флигелями, от которого липовая аллея длиной в 300 метров (!) вела к костелу, пересекая Рыночную площадь, обставленную с двух сторон 16 деревянными жилыми постройками (по восемь с каждой стороны) с кирпичными фасадными стенами, соединенными арками. К жилым постройкам примыкали корчма и торговые ряды.

Так — гармонично и стильно — выглядел этот многофункциональный (как сказали бы мы сейчас) архитектурный ансамбль. И здесь, пожалуй, уместно будет вспомнить, что в это же самое время литовский подскарбий Антони Тызенгауз, фаворит короля Станислава Августа Понятовского и его личный казначей, в своем родовом имении Поставах был занят созданием Рыночной площади, которая точно так же представляла собой единый ансамбль разнообразных по назначению построек.



До наших дней от детища Марцианны Абрамович в Ворнянах сохранились костел с плебанией и аптекой, а также несколько жилых домов, правда значительно измененных временем. Дворец не уцелел — он сгорел в Первую мировую войну. И по сей день не совсем ясно, как он выглядел, ибо на протяжении ХІХ — начала ХХ века неоднократно перестраивался. Из описаний, однако, известно, что во дворце была музыкальная капелла, а его интерьеры отличались изысканностью. Облик дворца на берегу пруда в общих чертах представлен на рисунке Наполеона Орды 1870-х годов.

Что же касается костела, то, несмотря ни на перестройки ХІХ и ХХ веков, ни на долгие годы запустения в пору государственного атеизма, ни на использование костела под клуб, святыня сохранила облик храма ХVІІІ столетия в его позднебарочной интерпретации. Строительство храма было завершено в 1769 году.

Прежде на этом же месте находился возведенный еще в 1462 году деревянный костел, в конце ХVІ века обращенный в кальвинистский сбор Яном Абрамовичем — прекрасно образованным аристократом, который воспитывался при дворе Радзивиллов младшей, протестанской ветви, обучался в Падуанском университете в Италии, был одним из лидеров Реформации в ВКЛ и по смерти удостоился от единоверцев высоких похвал как «великий патрон церкви и мудрый сенатор».

При сборе открыли госпиталь и школу. Внук Яна — Самуэль Абрамович, перейдя в католичество, превращает в 1654 году сбор в костел. С ХVІІІ столетия и до 1842 года здесь служили монахи из ордена Св. Роха. При них-то и был возведен Марцианной Абрамович нынешний костел.



Сегодня он выполняет роль эффектной архитектурной доминанты Ворнян, привлекая своим стройным силуэтом взгляд путника, с какой бы стороны тот ни подъезжал к бывшему местечку, а ныне агрогородку. Поставленные по обеим сторонам от храма здания плебании (слева) и аптеки (справа) визуально образуют своеобразный двор-курдонёр, который прежде элегантно очерчивала украшенная скульптурами каменная ограда с брамой.

Динамичная композиция святыни представлена трехъярусными, на манер «виленского» барокко, башнями, соединенными фигурным щипцом и увенчанными кивориями. Горизонтальные членения выпукло-вогнутой поверхности главного фасада наряду со слоистыми пилястрами, профилированными тягами обогащают светотеневую пластику памятника. Боковые фасады решены гораздо сдержаннее. Однонефный внутри, он был ранее украшен иконами, выполненными знаменитым виленским художником Шимоном Чеховичем (1689—1775) и его учениками.



После обновления в 1990-х годах впечатляюще выглядит интерьер храма, который предстает перед зрителем в виде объемных, лепных из стукко многоплановых архитектурных кулис, рождающих иллюзию глубины алтарного пространства.

Марцианна Абрамович, согласно ее последней воле, была похоронена в крипте под железной плитой, положенной у порога костела. От ее наследников, тоже погребенных в крипте (увы, не сохранившейся), Ворняны перешли к Снядецким, один из представителей которого — Ян Снядецкий (1756—1830) был известнейшим астрономом, математиком, философом, просветителем своей эпохи.



Из этого же рода происходила мать Анджея Цехановецкого (1924—2015) — потомка князей Заславских и Мстиславских, почетного доктора БГУ и почетного гражданина города Заславля, белорусиста, мецената, автора фундаментальных исследований о представителях могущественных родов Огинских и Радзивиллов. В Ворнянах довелось жить и семейству Милошей, впоследствии давшему миру Чеслава Милоша (1911—2004) — нобелевского лауреата по литературе за 1980 год, праведника мира.



Из строений усадьбы уцелели парк, мельница и стилизованная под готику романтическая краснокирпичная башня-донжон на острове пруда. В отремонтированной мельнице, сложенной из бутового камня, проводятся местные праздники. К башне через пруд переброшен мостик.



Завершая разговор об архитектурном ансамбле в Ворнянах, стоит особо отметить, что он заслуженно занимает весьма почетное место в истории градостроительства Беларуси. Ибо это — яркий пример воплощения большого архитектурно-планировочного замысла, на десятки лет опередившего свое время! Сделанное трудами Марцианны Абрамович стало тем образцом для подражания, который реализовывался позднее и в других поселениях, а на языке нынешних проектировщиков прозаически именуется «комплексной застройкой». Истоки последней — как раз здесь, в Ворнянах!

27 октября 2019 г.

Продолжаем рассказ о туристском потенциале Клецка. В городе сохранились сакральные сооружения XVII — ХХ веков, здания госпиталя и пограничных служб начала ХХ века... Путешествуйте по Беларуси, господа! Приглашаем на экскурсии по Беларуси с посещением Клецка https://viapol.by/belarus.htm


С 1558 года, когда владельцем Клецка стал заклятый враг Боны Сфорца Николай Радзивилл Черный, началась новая эпоха в истории города. Ярким напоминанием о ней является комплекс бывшего доминиканского монастыря, сохранившийся на площади. Монастырь был построен 4-м клецким ординатом Станиславом Казимиром Радзивиллом. Выполняя волю своего деда Яна Альбрехта Радзивилла, он в 1683 году основал монастырь доминикацев и начал строительство каменного Благовещенского костела. При этом 13 горожан переселили на новые участки. Строительство шло быстрыми темпами, и уже 6 июня 1684 года храм был освящен.

Здание костела, построенное в стиле "сарматского барокко”, имеет вид вытянутого прямоугольника, с северной стороны которого размещается небольшая сакристия. Фасад храма украшают две массивные башни, между которыми находится треугольный фронтон почти ровной высоты с ними. Главный фасад в прошлом украшали ниши, скульптуры и лепнина.
В 1832 г. костел закрыли, а монастырь упразднили. В 1850 г. доминиканский костел был переделан под православную церковь. Именно тогда на храмовые башни поставили высокие шатровые крыши с маленькими луковичками. После Великой Отечественной войны храм был закрыт, в начале 1960-х гг. здание передали под спортзал профтехучилищу. С 1970 г. в бывшем костеле размещался производственный корпус филиала приборостроительного завода. В настоящее время в здании произведен капитальный ремонт, размещена Воскресенская церковь.
Рядом с храмом сохранилось двухэтажное каменное здание монастыря, возведенное в 1784-1810 гг. При монастыре действовал небольшой госпиталь, а также школа, в которой дворянских детей обучали чтению, письму, грамматике и другим наукам. В здании бывшего монастыря сейчас детская школа-интернат.



Клецк, как и другие города, всегда был многонационален и многоконфессионален. Уже в 1529 году упоминается о существовании в городе еврейской общины. Численность евреев в городе выросла в 18 веке при клецком ординате Мартине Радзивилле Алхимике, который принял иудаизм и окружил себя раввинами. Религиозной толерантностью отличался и его преемник Юзеф Николай. В 1796 г. при его финансовой помощи была построена главная синагога, фасад которой украшала геральдическая эмблематика Радзивиллов. Евреи тогда составляли более половины населения города. Здание синагоги было разрушено в июле 1942 г. во время ликвидации клецкого гетто.
В межвоенный период в Клецке действовала иешива Эц Хаим (древо жизни), в которой обучалось около 270 учеников. Здание иешивы, построенное в конце 1920-х годов, сохранилось на улице Гагарина. В сентябре 1939 г. руководитель иешивы Аарон Котляр с большой группой учеников бежал в Литву. Получив транзитные визы у японского консула в Каунасе Тиунэ Сугихара, они смогли через территорию Советского Союза выехать в Японию, а в дальнейшем в США.
После войны в здании иешивы работал районный дом культуры. С 1994 года оно пустует. 24 ноября 2014 года в Клецк приехала делегация ультраортодоксальных евреев из Беларуси, США, Израиля, Украины и Мексики, среди участников которой был внук А. Котляра. Впервые после долгого перерыва в иешиве прошел часовой урок Торы. В память об этом событии на стене здания установили мемориальную табличку.



О эпохе Радзивиллов в истории города напоминают и комплекс госпиталя, построенного в 1909 г. в стиле модерн. Здание больницы, выполненное в виде буквы «Ш», одноэтажное, накрытое вальмовой крышей. Его фасады насыщены декоративной пластикой. В 1995 году здания отреставрированы и сейчас здесь находится Клецкое ЖКХ.
Первый госпиталь в Клецке упоминается еще при Боне Сфорца в первой половине 16 века. В начале 17 века 2-й клецкий ординат Ян Альбрехт Радзивилл открыл госпиталь при Троицком костеле. В 1609 г. он дал фундуш, в котором обещал ежегодно выделять на его нужды 39 злотых, несколько бочек зерна, мясо и дрова. Госпиталь создавался не столько для лечения, сколько для содержания беспомощных членов общества. В некотором смысле он соединял функции лечебного и социального учреждения для бедняков. За пациентами присматривали духовные лица и госпитальные смотрители, двоих из которых назначал лично Радзивилл. В конце 18 века действовал госпиталь при доминиканском монастыре.



Сохранившиеся здания госпиталя были построены при 13 клецком и 15 несвижском ординате Юрии Фредерике Радзивилле. Во владение ординацией он вступил в 1904 году, однако из-за болезни большую часть времени провел в Вене под присмотром доктора и прислуги. Опеку над ординацией с 1904 по 1914 год осуществлял Эдвард Войнилович. По его инициативе еще в начале 1880-х годов в Клецке стал действовать первый банк. Войнилович поддерживал молодое белорусское движение, в частности, издание «Нашей Нивы». В 1911 г. в городе с успехом прошли гастроли Первой белорусской театральной труппы Игната Буйницкого, среди членов которой была Алоиза Пашкевич (Тетка).



Бурные события начала 20 века открыли новую страницу в истории города. По Рижскому мирному договору в марте 1921 г. Клецк оказался приграничным городом Второй Речи Посполитой. Об этом нам напоминают старые военные казармы, расположенные на Арининской горе.
В 1924 году правительство Второй Речи Посполитой приняло решение о создании Корпуса Охраны Пограничья (КОП) по всему периметру страны. На 1 км охраняемой границы в среднем приходилось 11 солдат. Один из батальонов расположили в Клецке.



Массивные, хорошо укрепленные здания казарм Корпуса Охраны Пограничья, спроектированные Тадеушем Новаковским, возводились под руководством Сигизмунда Выгоновского. Хорошо сохранилось здание штаба, с двух сторон которого расположились бывшие казармы. В казармы подавалось электричество из Несвижа, был проведен водопровод. Рядом находились хозяйственные постройки вроде кухонь, ванных, помывочных, прачечных, швейных мастерских и складов, конюшня на 200 лошадей. Выслеживать нарушителей границы и преступников в самом Клецке помогали служебные собаки.
Во время Великой Отечественной войны (с осени 1941 года по июнь 1944 года) здесь размещался лагерь военнопленных, затем авиационный госпиталь (1944- 1947 гг.), воинская часть (с марта 1947 по декабрь 1996). С 1996 года казармы не используются по назначению. Из всех казарменных помещений сохранилось в целости одно, второе разрушено. От второго здания остались лишь ворота и правое крыло.

Клецк сейчас пока мало посещается туристами, но мы вставили этот город в наш новый маршрут: "Радзивиллиада" (Слуцк — Радзивиллимонты — Клецк — Снов — Вишневец — Новый Свержень). Приглашаем весной 2020 года!

24 октября 2019 г.

В центре Клецка в живописном месте на берегу пруда в 2017 году появился памятный знак, посвященный сразу нескольким важным событиям в жизни города: первому упоминанию в письменных источниках в 1127 году, получению городом герба и деятельности книгопечатника Сымона Будного. Приглашаем на экскурсии по Беларуси с посещением Клецка https://viapol.by/belarus.htm


Клецк впервые упоминается в документах в 1127 году в связи с походом южнорусских князей на Полоцкую землю, среди участников которого была дружина Вячеслава Ярославича из “Клечьска”. Название города пытались связать со словом “кол” (частокол), с мифической рекой Клечью, а также с березовой порослью — “клечью”. Однако, скорее всего, появилось оно во время строительства крепостных стен на берегу реки Лань. Состояли они из похожих на срубы домов клетей — (городней), в которых находились помещения для стражи, оружия и продовольствия. Пустые клети заполняли землей и камнями. Легенда же связывает название города с жестоким князем, который жил когда-то на этой земле. Провинившихся подданых по приказу князя бросали в клеть, от того и прозвали его Клецаком. Когда князь решил жениться, выбор его пал на девушку из бедной семьи. Получив отказ, он в гневе топнул ногой, и в тот же миг земля расступилась, образовалась огромная яма, которая мгновенно заполнилась водой. Девушка превратилась в небольшую птичку и беспрепятственно улетела, а князь тяжёлым камнем пошёл на дно ямы, которую люди назвали Клецаковой.



Герб Клецка представляет собой барочный щит, в золотом поле которого под княжеской короной находится охотничий рожок с золотой фурнитурой. В основу современного лег исторический герб, полученный городом 27 августа 1652 г. Великокняжеская корона темно-малинового бархата с опушкой из горностая напоминает о том, что Клецкие земли в XIV–XV вв. были великокняжеским владением, а охотничий рожок (труба) — о том, что город долгое время являлся центром Клецкой ординации магнатов Радзивиллов. Эта феодальная административная единица имела свой замковый суд и собственную военную хоругвь (отряд). К Радзивиллам город перешел в 1558 г. после смерти Боны Сфорца.



По приглашению Николая Радзивилла Черного в город приехал «белорусский Вольтер» — выдающийся гуманист, просветитель и философ Сымон Будный. Сымон Будный — церковный реформатор, придерживался кальвинистских взглядов. Он не только выступал перед жителями Клецка с проповедями, но и вел занятия в школе, основанной при кальвинистском сборе. Именно в Клецке 18 апреля 1563 г. Будный написал «Цюрихскую рукопись» — письмо швейцарскому богослову Генриху Булингеру, в котором он выступил с критикой догмата о Святой Троице. Возможно, что гостем Будного в Клецке был монах Артемий — один из церковных деятелей Московии, сбежавший в ВКЛ от преследований на родине. Не разделяя многих взглядов Будного, он, тем не менее, называл его «человеком, награжденным наивысшим смыслом и разумом».



Именно в Клецке Будный написал свой знаменитый «Катехизис» — первую книгу на белорусском языке, изданную на территории современной Беларуси в 1562 году в Несвижской типографии. Возможно, что и вторая книга Будного, изданная на белорусском языке в Несвиже, — “Аб апраўданні грэшнага чалавека перад Богам” — также была написана здесь, в Клецке.



На берегу пруда находится мостик с фигурами знаков зодиака. Загадав желание у своего знака Зодиака, отправляемся на окраину города в урочище “Красный Став”, где в августе 1506 г. состоялась знаменитая Клецкая битва.



В 1996 году на невысоком холме установили православный и католический крест, а между ними — памятный валун с мемориальной доской. Именно здесь литвинское войско наголову разбило татар. Отступая, они завязли в болотистой пойме реки Цепры, вода в которой стала красной от крови. С тех пор это место стали называть Красный Став. Итогом этой уникальной операции стало освобождение всех пленников татар (около 40 тысяч человек), захват богатых трофеев (в том числе 30 тысяч лошадей), а также полное уничтожение орды.



По иронии судьбы победу над крымчаками одержал человек, в жилах которого текла татарская кровь. Им стал фаворит великого князя Александра Михаил Глинский. Во время битвы Глинский находился в самых горячих местах, под ним трижды убивали коня. Литвинское войско три дня стояло под Клецком, перехватывая возвращавшиеся чамбулы татар. 8 августа 1506 года, похоронив убитых, войско направилось в Вильню. Великий князь Александр, находившийся на смертном одре, получив известие о разгроме татар, плакал от радости.
О Клецкой битве писали поэт Ян Вислицкий и публицист Михалон Литвин. Матей Стрыйковский посвятил ей целую главу в своей “Хронике польской, литовской, жамойтской и всея Руси”. Он специально приезжал в Клецк и Цапру, чтобы осмотреть поле боя:

І цяпер, як аратай з плугам там праходзіць,
Знакаў яўных нямала ў баразне знаходзіць
(Сам жа бачыў): і латы, і лукі, і стрэлы,
Дзіды, шаблі — адзнакі даўніны зымшэлай.

После разгрома татар впереди у города был период отосительно мирной жизни и расцвета, связанный с королевой Боной Сфорца. В ноябре 1519 г. Жигимонт 1 Старый подарил молодой очаровательной жене не только Пинск и Давыд-Городок, но и Клецк. Возможно, когда-нибудь на городской площади появится памятный знак в её честь. К середине 16 века благодаря аграрной реформе, проведенной Боной Сфорца, Клецк приобрел черты типичного европейского города Нового времени. Центром городской жизни стала рыночная площадь, на которой проходили ярмарки и торги. Но… прошли века, площадь и отходящие от нее, словно лучи солнца, улицы изменили свой облик и свои названия. Сейчас она носит имя… Владимира Маяковского. А четыре улицы: Гагарина (бывшая Виленская), Ленина (бывшая Несвижская), Первомайская (бывшая Пинская), а также Советская (бывшая Цеперская). Боже, что за названия!



О новейшей истории Клецка — в нашем следующем материале.