От Гомеля до Ветки, чья письменная история началась в 1685 году, менее тридцати километров «столбовой» дороги Р30. Как только она, следуя на северо-восток от столицы Восточного Полесья, пересечет Сож, то сразу же на равнинном левом берегу реки вырастает застройка районного центра, а в прошлом — слободы, которая в конце ХVII столетия стала, пожалуй, самым известным местом расселения русских староверов-раскольников. Тысячами бежали они в этот лесной край от преследований светских и церковных властей Российского государства, находя тут и спасение, и вторую родину… Ближайшая сборная экскурсия в Ветку 29-30 июня (Красный Берег — Гомель (ночлег) — Ветка) https://viapol.by/assembly/d.16.htm


«ПРОТЕСТАНТИЗМ МЕСТНОГО ПРЕДАНИЯ»

В середине ХVII века московский патриарх Никон начал, по образцу греческой церкви, реформировать Русскую православную церковь (правда, официально такое название за нею закрепилось лишь в 1943 году).



Однако если западноевропейская Реформация столетием ранее размашисто ударила не только по папству, но и по вероучению и социальной доктрине христианства вообще — как западного, так и восточного, — то московские реформы носили преимущественно формальный, ритуально-обрядовый характер. Исправление литургических книг от накопившихся в них за столетия ошибок переписчиков, введение троеперстия вместо двуперстия для крестного знамения, произнесение слова «аллилуиа» не два, как прежде, а три раза и прочие нововведения Никона были встречены в штыки бескомпромиссными блюстителями старины — так называемого «отеческого предания».

Справедливо именуя действия последних «протестантизмом местного предания», замечательный русский богослов, философ, поэт Владимир Соловьев в своей работе «О расколе в русском народе и обществе» (1883) писал: «К несчастью, с самого начала раскола мученический венец покрыл неправду раскольников, а внутренняя правота всей церкви осталась невидимою за несправедливыми и насильственными действиями некоторых церковных людей, и болезнь раскола сделалась тем опаснее, что получила некоторую видимость духовного здравия».


Действительно, церковные соборы 50—60-х годов ХVII столетия сначала отлучали всех противников реформ от официальной, «господствующей» церкви, а затем, перейдя в агрессивное наступление, ввели судебное преследование инакомыслящих вплоть до их сожжения на кострах. Так в борении раскаленных добела религиозных страстей явилось объятое пламенем веронетерпимости и обагренное кровью людской слово «Раскол», а от него — производные слова-понятия: раскольники, староверы, старообрядцы… То были люди самых разных сословий: крестьяне, посадские, служивые, стрельцы, купцы, бояре. Все они бежали от карающего меча московских «реформаторов» куда глаза глядят. А глаза глядели, ясное дело, прежде всего в сторону соседнего государства — там раскольники надеялись найти и понимание, и спасение.

МЕККА РУССКОГО РАСКОЛА

Сначала они селились в деревне Хальч (ныне агрогородок по соседству с Веткой), которая принадлежала старосте мозырскому Казимиру Халецкому; потом облюбовали остров на Соже, основав на нем свою слободу под названием Ветка. Почему именно Ветка — на сей счет есть несколько версий. И все они растолковывают слово «ветка» как «ответвление». Как знать, было ли это ответвление от реки Сож — затока, у которой и стояла слобода; или сам остров представлялся поселенцам как «ответвление суши»; или, возможно, они сами себя рассматривали как «ответвление Москвы», мудро утаивая в этом названии свою кровную связь с исторической родиной...


Так или иначе, но остров площадью около 80 гектаров стал лишь началом для гнездования тут других поселений изгнанников. И вскоре появилась ни много ни мало целая староверская федерация со «столицей» в Ветке: в ХVIII столетии здесь жило уже 40 тысяч человек! Таким образом, к христианским конфессиям Речи Посполитой (православие, католицизм, протестантизм, униатство) добавилось еще и дониконовское православие. Решением Высшего трибунального суда Речи Посполитой в 1690 году это вероисповедание было признано законным, а его последователи — взяты под защиту государства.

Староверы оказались не только законопослушным народом, но и хорошими хозяйственниками, мастеровитыми ремесленниками. Они превратили Ветку в торговый центр, сконцентрировав в своих руках торговлю всей восточной Беларуси и левобережной Украины. Они внесли свой особый вклад в развитие белорусской культуры, ибо при них множились церковные и монастырские школы для обучения грамоте, распространялись книгописание и иконопись. Невероятно, но факт: потомки тех, кого Москва изгнала как вероотступников, а Ветка приняла как страстотерпцев, украшали впоследствии Оружейную палату Кремля, Новодевичий и Истринский монастыри…


Царские власти с негодованием смотрели в сторону горделивой Ветки, однако к репрессивным мерам не прибегали до той поры, пока на троне не утвердилась Анна Иоанновна. По ее повелению в 1735 году русские войска перешли границу Речи Посполитой, окружили Ветку и угнали в Россию сорок тысяч человек — для ветковских староверов это была первая «выганка», как точно и сочно окрестил народ действия властей. Спустя тридцать лет, уже при Екатерине II, последовала и вторая «выганка» — на этот раз двадцати тысяч человек, многие из которых закончили жизнь в Сибири.

Тогда же, во время второго изгнания, вместе с войсками генерала Маслова, посланными для укрощения строптивых раскольников, судьба забросила сюда 22-летнего Емельяна Пугачева. В 1772 году он вторично оказался в Ветке, провел тут под именем «чудом уцелевшего императора Петра III» 15 недель у старовера Крылова. А затем «мужицкий царь» возглавил самый крупный в России крестьянский бунт, который историки назвали Крестьянской войной 1773—1775 годов, — и был казнен в Москве по утвержденному Екатериной II приговору.

В 1772 году самодержица всероссийская отсечет от Речи Посполитой треть территории Беларуси. Ветка войдет в состав Российской империи, и хотя положение староверов тут резко изменится, но на протяжении всего последующего времени, вплоть до начала ХХ века, белорусская Ветка будет играть роль староверской Мекки. Только в 1971 году, когда Поместный собор РПЦ отменит решения соборов ХVII cтолетия, наконец-то официально завершится трехсотлетняя эпоха раскола...

ПИСЬМЕНА ПРОШЛОГО И ИХ ХРАНИТЕЛИ

Вот мы и подошли к сакраментальному вопросу: а что же здесь, на Ветковщине, уцелело из свидетельств ее столь необычного, если не сказать — экзотического, прошлого?


Лучше всего об этом можно узнать в местном Ветковском музее народного творчества, который располагается не где-нибудь, а на Красной площади (это название звучит тут вполне логично в свете всего только что сказанного), в бывшем купеческом доме, который был построен Тимофеем Грошиковым в конце ХIХ века. У здания со стрельчатыми окнами вид совершенно особенный в сравнении с каменными собратьями — явно «без лица» — из советского времени.


Но еще более удивляет музей внутри — своими уникальными коллекциями рукописных и старопечатных книг, икон и предметов быта из ХVI — начала ХХ столетий. Все это любовно собрано благодаря героическому, иначе и не скажешь, усердию страстного любителя старины, знатока истории родного края Федора Шклярова.


Он родился в Ветке, был выходцем из старообрядческого рода, да к тому же еще и прекрасным столяром, и резчиком. Именно его собрание икон, старинных книг и других предметов (всего около 400 экземпляров), сохраненных в старообрядческих семьях района, послужило основой фондов музея, созданного им в 1978 году и ныне заслуженно носящего его имя. Этим музеем Федор Шкляров — не побоимся громких слов — воистину памятник себе воздвиг нерукотворный!..