«Поезд медленно подходит к новенькой белой станции в новом немецком стиле. Это Столбцы. Белый одноглавый орел, похожий на гуся, украшает мезонин станции. Тут опять таможенный осмотр. Не считая того, что у путешественников ласково отбирают паюсную икру, все обходится как нельзя благополучно. Наш расстроенный герой, волоча за рукав подавленную супругу, выходит на перрон и в изумлении открывает рот. Несколько блистательных поездов стоят на путях. С суеверным ужасом он читает по складам французские и немецкие таблички на вагонах. «Столбцы — Берлин». «Столбцы — Париж». «Столбцы — Остенде». Во многих экскурсиях Виаполя Вы встретите этот рассказ; одна из ближайших — «Радзивиллиада» https://viapol.by/assembly/1.30.htm 6 июля по маршруту Слуцк — Радзивиллимонты — Клецк — Снов — Вишневец — Новый Свержень


Так писал в своем рассказе «Наши за границей» (1928) острый на язык 31-летний Валентин Катаев — прозаик, поэт, драматург, публицист, которому судьба не раз сулила проезжать через пограничное местечко Столбцы — по его словам, «визитную карточку Речи Посполитой» — прямиком в… Европу.

А вот другое свидетельство о том же вокзале, принадлежащее перу Владимира Маяковского: «Здание станции Столбцы, и чистое видом, и белое цветом, сразу дало и Европу, и Польшу. Вот это забота, вот это стройка!» Кстати, именно в этом здании во время прохождения таможенного досмотра у Маяковского родилась идея стихотворения о «молоткастом, серпастом» советском паспорте: «Я достаю из широких штанин...» — и далее по тексту, написанному в июле 1929 года.

«Межвоенная», то есть зажатая между двумя мировыми войнами, Европа и впрямь начиналась для «человека с Востока» именно тут… Ну а советским районным центром Столбцы стали только в 1940 году и сегодня насчитывают почти 17 тысяч жителей.

ВО ВРЕМЯ ÓНО

Письменную историю Столбцов еще недавно в энциклопедиях отсчитывали от 1511 года, и потому власти города даже готовились в 2011 году отметить 500-летний юбилей райцентра. Но в последний момент историки уточнили: это на самом деле не так! И теперь первой письменной датой Столбцов считается 1623 год. Стало быть, близится уже совсем другой, 400-летний юбилей — будем надеяться, что уж он-то состоится…

На протяжении более века (1728—1831) Столбцами владели могущественные магнаты Чарторыйские, превратившие местечко в центр своего графства. При них оно получило даже право на самоуправление (1729). С тех пор немало воды утекло в Немане… И можно ли себе представить, что у города, расположенного на сильно обмелевшем теперь Немане, всего лишь полтораста лет тому назад сновали витины (речные торговые суда, баржи), которыми доставляли сюда из Крулевца (Кёнигсберга-Калининграда) «разные вина и красивую поливную посуду», о чем сообщал известный этнограф и краевед ХIХ столетия Павел Шпилевский?!

А вот Владислав Сырокомля, тоже не обойдя вниманием Столбцы, утверждал в середине того же века, что «славятся тут подземные ходы и лавки с напитками, это как бы второй, подземный город, подобно римским катакомбам… Пара таких лавок, принадлежащих состоятельным купцам, процветает до сих пор».

Но воистину настоящую известность Столбцам обеспечил доминиканский монастырь, который в 1623 году (вот откуда она, первая дата о местечке в письменных источниках!) заложил минский каштелян Александр Слушка. Выстроенный в обители полвека спустя каменный костел Св. Казимира хранил в своих стенах мощи настоятеля монастыря отца Фабиана (Малишевского), прославившиеся многочисленными чудотворениями и исцелениями… Сюда толпами стекались паломники, и, пройдя в святыню, где в особой каплице покоились останки благословенного Фабиана (дело до его окончательной канонизации, однако, так и не дошло), они могли одновременно лицезреть потрясающей красоты интерьер, изукрашенный виртуозной лепниной в стиле рококо. В 60-х годах ХХ века храм, увы, безжалостно разрушили…



Архитектурных памятников в Столбцах осталось немного: на горе у былой торговой площади, где и поныне стоят дома ремесленников и купцов, возвышается нарядная православная церковь Св. Анны (1825), построенная в стиле классицизма как костел Чарторыйскими, у которых царские власти Столбцы отняли в 1831 году за участие магнатов в «Листопадовском» восстании.


«ВОСЬ КОНЧАН ЛЕС, І СТОЎБЦЫ БЛІЗКА»

Этой строкой в поэме «Новая зямля» ее автор начинает свое неторопливое и трепетное повествование о родных ему и его героям местах на Столбцовщине. Еще бы! Здесь, в бывшем застенке Окинчицы (Акинчицы), включенном в 1977 году в состав Столбцов, в семье лесника Михала Мицкевича в 1882 году родился третий сын — Кастусь, будущий классик белорусской литературы, народный поэт Якуб Колас (Константин Мицкевич, 1882―1956).


В мемориальном музее реконструирована атмосфера жизни семьи Мицкевичей — они пробыли тут совсем недолго (1881―1883), а затем переезжали с места на место. И некоторые из этих мест включены в Коласовский заказник (Ласток, Альбуть, Смольня, Миколаевщина), а путеводителем по заказнику и, шире, по жизни песняра могут послужить его лучшие стихотворные произведения ― поэмы «Новая зямля» и «Сымон-музыка», написанные Коласом в пору его творческой зрелости. Память песняра вскоре будет увековечена в райцентре скульптурным монументом.


НА ВИДУ У СТОЛБЦОВ

Окрестности Столбцов известны своими историческими достопримечательностями весьма почтенного возраста. В Вишневце, бывшем местечке Говезна, которое в 1588 году Миколай Крыштоф Радзивилл Сиротка купил у слуцкого князя Яна Олельковича, а затем отдал несвижскому монастырю бенедиктинок, монахини основали в 1640 году униатскую церковь, век спустя перестроенную. Ее непобеленные «готические» стены были живо памятны Владиславу Сырокомле, когда в 1852 году он писал свои «Странствия по моим былым околицам». Внутри этот почти квадратный, но все же тяготеющий к базиликальному плану храм частично сохранил свой изначальный барочный облик.



А еще под Столбцами есть два Сверженя — Новый и Старый. Новый Свержень когда-то был богатым местечком — как-никак первая пристань на Немане. Отсюда сплавляли лес, отсюда уходили баржи, груженные зерном и другими сельскохозяйственными товарами. В историческом центре местечка на былой торговой площади возвышается готико-ренессансный Петро-Павловский костел конца XVI века. Прежде его башня была выше, но ураган в 1818 году снес верхние ярусы.


Рядом с костелом стоит его почти сверстница ― Успенская церковь. Перейдя в униатство и обзаведясь базилианским монастырем, она затем вновь вернулась в православие. Строгий облик этих однобашенных построек тотчас и надолго врезается в память. Кроме того, здесь можно увидеть еще старую водяную мельницу и руины синагоги.


Что же касается Старого Сверженя, то, казалось бы, оттого он и Старый, что постарше Нового Сверженя. Ан нет, исследователи считают иначе, полагая, что с поселения Свержно, упомянутого в грамоте великого князя Витовта в 1428 году, началась письменная история именно Нового Сверженя, а не Старого, возникшего в конце ХVI столетия либо гораздо позже…

Деревянная церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы, срубленная в 1770 году, не уцелела — на ее месте и с ее именем стоит небольшой компактный кирпичный храм, сооруженный уже в последнее время. Достопримечательностью Старого Сверженя является памятный камень c надписью «Cтары Свержань — 1482» (прежде при этом камне стояли три якоря, перемещенные теперь на окраину деревни). Хотя в дате, взятой из Витовтовой грамоты, последние цифры явно перепутаны, зато якоря совершенно верно свидетельствуют о том, что некогда Неман в здешних местах был судоходен. Правда, на реке располагается как раз Новый, а вовсе не Старый Свержень!..